Урал – главный пояс Земли
Откуда взялись Уральские горы и когда начали течь могучие реки?

Спустились на землю удивительные существа Крылатая Калм и Йоли-Торум-Сянь, и стали они на ней жить. Но земля была неустойчивой, все время колыхалась, и однажды Йоли-Торум-Сянь подумал, что люди не приходят на эту землю, потому что она такая кожистая. И попросил он тогда Крылатую Калм подняться на небо к отцу Нум-Торуму. Взлетела Крылатая Калм высоко-высоко и нашла на небе своего отца. Нум-Торум спросил дочь: «Крылатая Калм, с чем ты ко мне пришла, какое слово молвишь?». Крылатая Калм ответила: «Священный бог и отец, Нум-Торум! Земля, где мы живем, все еще шевелится и колышется под ногами. Когда придут жить люди, они не смогут устоять на ногах. Сделай пояс для нашей Земли, укрепи её!». Нум-Торум, недолго думая, развязал свой пояс и бросил его на землю. Как только пояс упал, он сразу укрепился Уральскими горами да скалами, которые гигантской дугой легли от Ледяного океана до самых казахских степей, а меж ними потекли могучие реки.

Древние манси, живущие на Северном Урале, уверены, что этот пояс – ровно середина Земли. А кто не поверил, может подняться на небо и спросить правду у Нум-Торума!

Ширинкин П.С. «Книга легенд. Туристские легенды Пермского края»

В незапамятные времена жили возле Писанного камня русские и вогулы.

Однажды девушка-вогулка полюбила богатыря-русича, да ушел он в далекий северный край за хабаром и не вернулся.

Отчаялась девушка, направила своих оленей, запряженных в нарты, к краю обрыва. Но умные животные попытались спасти себя, а заодно и свою хозяйку, и в последний момент спустились по дуге вдоль всей стены камня, образовав на нем глубокие борозды от саней – Вогульскую тропу.

Девушка осталась жива, а вскоре и возлюбленный вернулся.

С той поры на Писаный можно подняться по каньонообразной дороге от самого уреза воды – по Вогульской тропе. Её можно увидеть с места осмотра наскальных рисунков, как дугу, уходящую вверх. Но одолеть её удастся только с альпинистским снаряжением.

Для безопасного подъема на камень Писаный проложена тропа со стороны большой туристской площадки.

Был когда-то в этом месте прекрасный город, и правил в нем самый справедливый и добрый царь на свете. И была у него дочь-красавица.

Одно омрачало царя и жителей города: принцесса была слепой.

Пришел однажды в город колдун и узнал о несчастье царской семьи. Решил алчный волшебник вернуть девушке зрение, но взамен просил у царя отдать дочь за него замуж. Когда девушка прозрела и увидела, насколько стар и неприятен колдун, — отказалась. Отец же не смог настоять и приказал выдворить колдуна прочь из города.

В отместку злой волшебник обратил город вместе с его жителями в камень. Так и стоит он сотни, а может и тысячи лет, а по его окаменевшим улицам гуляет ветер.

Сказывают, будто однажды полюбили два богатыря, Полюд и Ветлан, одну красавицу по имени Вишера, и никто не хотел уступать. А девушка не желала выказывать кому-нибудь из богатырей предпочтения. Оба были ей любы. И тогда стали меряться силой богатыри – вышли на поединок. Бились три дня и три ночи, сломали мечи да копья, измочалили щиты. Но никто не мог взять верх. Оставшись без оружия, стали кидаться камнями. Испугалась Вишера, заплакала и стала водой, а вода, как граница, пролегла между богатырями, прекратив навсегда их поединок. Поняли тогда Полюд с Ветланом, что случилось непоправимое, и окаменели от горя. Теперь глядят только друг на друга да на Вишеру сквозь века и тысячелетия.

Ширинкин П.С. «Книга легенд. Туристские легенды Пермского края»

Давно это было. Прознал один московский купец, что в месте слияния речки Кутим с Улсом нашли железную руду. Вот и сладил он на том месте заводик, а уж много позже, веке в XIX, когда, видно, наши заводчики фарту в северных пермских землях уже не видели, решили французы попытать счастья, и давай строить заводы по всей Вишере! Может, и невелики ожидались барыши, но французам и этого хватало. Повезли иностранцы-концессионеры по Вишере да по дорогам все для заводов: рельсы, вагонетки, кирпичи, скобы да гвозди – на Акчим, Велс и Вижай. Французы-то башковитые были и везде рыскали по окрестностям: не может такого быть, чтобы среди гор, обнажений и речных террас вокруг заводов не сыскалось бы еще какого-нибудь природного богатства. Да и названия речек в Вишерской земле говорили сами за себя: Золотиха, Золотанка… вот и направились во все стороны таежного края французские горные разведки, а царских чиновников по надзору за порядком в этих местах отродясь не видывали. И хотя у французов царское разрешение было только на чугунную концессию, но не верили тогда в народе, что на одном чугуне иностранцы так разжиться могут. Опять же без наемных работников французам-то ничего самим не сделать – силенок не хватит, а болтуны в любом деле найдутся.

Вот и пошел слух посреди народа, что где-то в глухой тайге «моют хранцузы золото и слышко, делают в чугунных чушках пустоту и заливают туда золото». С виду, вроде бы, чугун – чушка как чушка, но если расколоть, то внутри слиток золота! И ни один царский чиновник не полезет осматривать грязный чугун и уж тем более не догадается, что внутри каждой чушки есть золотой слиток. А делали, возможно, так: в стандартной квадратной чушке-отливке оставляли полость, а затем заливали туда через узкое отверстие золото, да так рассчитывали, чтобы вес чушки не отличался от обыкновенной. Отверстие тихонько заклепывали таким же чугунным «чижиком» и мазали снаружи ржавчиной да окалиной.

Однажды в очередной раз по большой весенней воде поплыли деревянные барки, груженные «хранцузским» чугуном, вниз по Вишере. Но не захотела река отдавать свои богатства и разгрохала барки с «золотым чугуном» о прибрежные скалы. Особенно известным мздоимцем стал тогда камень Разбойник. Вот и потопил, видимо, он такую «золотую» баржу. Обычно французы не жалели об утопших чугунных чушках, а тут бросили клич по деревням с наградой тому, кто чушки обратно на берег вытащит – тому платили. Вот и стали говорить в народе о «золотом чугуне».

Ширинкин П.С. «Книга легенд. Туристские легенды Пермского края»

История открытия, поиска и добычи алмазов в мире имеет немало удивительных страниц. Одна из них связана с птицами.

Известно, что практически всем пернатым нужны камешки, которые они специально проглатывают, чтобы помогать желудку переваривать грубую пищу. Очевидно, что птицы очень разборчивы в выборе камней и каким-то образом выбирают те, которые дольше всего «прослужат» в желудке.

На Урале известен случай, когда домашняя курица «снесла» алмаз. Так что сказочной курочке Рябе до наших птиц далеко. Особенной любовью к придорожным камешкам, а значит и алмазам, питает местная боровая дичь.

Поскольку птицы свободно перемещаются по территории, где могут быть алмазы, их частое появление в одном и том же месте может быть даже своеобразным индикатором поиска самого твердого минерала в мире. И действительно, для боровой дичи этот камень идеален в качестве «желудочного жернова».

Все же случаи с нахождением в желудках птиц алмазов чрезвычайно редки.

Ширинкин П.С. «Книга легенд. Туристские легенды Пермского края»

— Какое дерево самое распространенное в России?– Береза!
— А вот и неверно! На самом деле – лиственница сибирская, из которой на 60% состоят леса России.

Каждый итальянец знает, что Венеция стоит на сваях из сибирской лиственницы. Раз «сибирской», значит из Сибири! А вот и нет! Лиственница поступала в Италию из Астрахани по Черному морю. А в Астрахань она попадала с Вишеры и верховьев Камы, из загадочных мансийских, пермских и коми-пермяцких земель.

Под Венецией более 40 тысяч свай. И тем не менее город погружается в море – поднимается уровень мирового океана.

Многим известен великий шелковый путь, хотя существовал и великий лиственничный путь: на юг древесину отправляли по Каме и Волге для Италии, а через Архангельск – в Англию, хотя у англичан пермская лиственница называлась архангельской, очевидно, по месту покупки. Англичане пускали лиственницу на строительство флота. Великобритания, начиная со Средневековья и до конца XIX века, обязана Перми Великой величием своего флота! Сначала материалом для строительства кораблей была лиственница, затем медь и, наконец, демидовское ковкое железо!

Ширинкин П.С. «Книга легенд. Туристские легенды Пермского края»

Жил–был в поселке богатый боярин, и была у него красавица-дочь. В юности подарили ей маленького петушка. Росли они вместе, петушок спал рядом с кроватью девушки, будил ее по утрам. Пришла пора жениха выбирать. И пришел к боярину сам черт свататься. Страшно стало боярину – и не откажешь, и дочь отдавать нечистому жалко. Решил задать задачу невыполнимую – за одну ночь до первого петушиного крика построить каменные палаты красоты неописуемой… Свистнул черт – и полетели камни огромные, и стали сами в дома складываться. И успел бы черт палаты построить, да девица увидала и давай петуха тормошить, за перышки его дергать. Не стерпел петух к себе такого отношения, закричал посреди ночи. Сгинул черт в подземном царстве, а город недостроенный так и остался в тайге.

Источник: https://parmaday.ru/mesta/kamennyj-gorod

(Вишерские сказки)

Говорливый камень есть над Вишерой. В этом камне жили богатыри. Вот они раз похвастали: «Если были бы кольца из неба и из земли, мы сволокли бы вместе и небо и землю». Такая у них была сила. И вот Бог на них разгневался, и они окаменели. Только говорили, что при окончании жизни они все воскреснут.
Вот и про Ветлан-камень так рассказывали, и про речку Полюдиху. Жил там тоже богатырь, дом у него был. Он коня поил, потом привел, поставил в стойло — и конь окаменел. Потом он сам пришел, сел за стол, руки положил на стол и тоже окаменел. А жена лежала на полатях, и через брус у неё волосы висели — и она тоже окаменела.
Так и остались камни — это богатыри. Говорили у нас на Акчиме, что в Пасху слышали выстрелы в Писанском камне. Это богатыри встречают Пасху.

Сказка записана Черных А.В. и Муруевой Т.В. в 2002 г. в п.Мутиха у Филиппович Т.Е., 1921 года рождения, родом из д.Акчим

(Текст чердынского автора Светланы Володиной)

В старину, когда наша лесная земля носила имя Пермь Великая, на горе крутой жил великан по имени Полюд. Был он охотником славным, воином бесстрашным, и всем своим сердцем богатырским любил Полюд землю родную. Глядел он издали на Чердынь-град, на холмы городские, и душа его светом полнилась.

А над Колвою-рекой деревянный кремль высился, поглядывали с башни караульной во все стороны стрельцы, стерегли границы края своего от лютого врага.

Только Полюд зорче сокола был, наперед стражи чердынской примечал он вдали недруга. Чуть завидит богатырь на реке лодки татарские, тотчас выворачивает из земли дерева кряжистые и разжигает на вершине горы своей огромный костер. И пылает огонь жаркий, рвутся языки огненные к синим тучам грозовым! То знак стрельцам чердынским: дескать, к бою готовьтесь, неприятель близко!

В единый миг закипит в кремле городском работа, и уж к приходу набежчиков хорошим «гостинчиком» их Чердынь-матушка встречает: и валы каменные, и смола кипящая, и бревна увесистые с ураганом острых стрел обрушивают на головы супостатов, дерзнувших кремль осадить.

Так одиннадцать жестоких осад выдержала Чердынь. А на двенадцатый раз увидал Полюд вдалеке несметную орду, словно с сибирской стороны волны черные по Вишере-реке катятся. И все ближе они, все ближе к граду чердынскому. Призадумался Полюд: «Нет, куда там войску городскому с эдаким полчищем воевать! Видно, надобно мне самому за дело ратное приниматься…». Пригорюнился Полюд и понял, что из этого боя живым ему не выйти. И поднялся он на ворога – стал крушить гостей незваных. День рубил мечом, день колол копьем, третий день разил меткой палицей. А орде и конца не видать, летят дождем смертоносные стрелы ногайские, сверкают в свете солнечном копья да секиры.

Устал Полюд и осерчал Полюд, кинул меч с копьем, бросил и палицу стопудовую. Да с досадушки топнул великан изо всех сил правой ногой, а потом еще сильнее левой ногой, и задрожала мать сыра земля, загудела, самые крепкие дерева так былинками скошенными и повалились. И взвилась вода в речке Вишере, не сдержалась в берегах своих. Налилась волна гневом праведным, гневом немереным, что чернее ночи, шире небушка. Захлестнула Вишера войско пришлое, чужеземное, и пошла лихая орда ко песчаному дну.

Мало кому из войска этого выплыть привелось. А кто спасся, тот без оглядки, хвост поджавши, в логово свое убежал. И уж более не смел войной на Чердынь хаживать. Сам не ходил и потомкам своим строго-настрого наказывал: «Уж не заглядывайтесь вы на богатства Чердыни Великой, не вступайте с нею в войну. А пойдете туда – не миновать вам гибели! Там живет на крутой горе великан Полюд, бережет он Чердынь пуще глаз своих!».

А богатырь славный, службу ратную сослужив, ушел в пещеру свою и от усталости безмерной забылся сном тяжелым, каменным. Так гласят пророчества древние: будет спать Полюд век, и два, и три, а прибудет пора защищать сторонушку родимую, пробудится Полюд и покажет лютому ворогу силушку свою богатырскую. Свершится, нет ли, а покуда спит славный воин в горе высокой, которую с тех самых пор в народе Полюдовым камнем зовут.